В настоящее время, один из наболевших вопросов отрасли – отмена фермерской льготы. Она существенным образом сдерживает развитие отечественной селекции, позволяя использовать селекционные достижения без уплаты роялти.
Сегодня от уплаты роялти освобождены порядка 80% представителей отрасли. Национальный семенной альянс считает это неправильным, поскольку отечественная селекция недофинансирована и для ее успешного развития в условиях импортозамещения необходимо обеспечить стабильное финансирование, как минимум на протяжении 10 лет, но при этом размер роялти не должен быть «удушающим» для аграриев. Важно, чтобы он покрывался доходами от роста урожайности при использовании новых сортов.
Роялти являются реальной потребностью на рынке, для стабильного создания новых более урожайных сортов и гибридов для того, чтобы отечественные аграрии получали больше прибыли.
Сегодня от уплаты роялти освобождены порядка 80% представителей отрасли. Национальный семенной альянс считает это неправильным, поскольку отечественная селекция недофинансирована и для ее успешного развития в условиях импортозамещения необходимо обеспечить стабильное финансирование, как минимум на протяжении 10 лет, но при этом размер роялти не должен быть «удушающим» для аграриев. Важно, чтобы он покрывался доходами от роста урожайности при использовании новых сортов.
Роялти являются реальной потребностью на рынке, для стабильного создания новых более урожайных сортов и гибридов для того, чтобы отечественные аграрии получали больше прибыли.
Национальный семенной альянс
На фоне глобальных перемен в селекционно-семеноводческой отрасли вопрос о том, кто кому и сколько должен (или не должен) платить за пользование результатами интеллектуального труда селекционеров, разгорелся с новой силой. Фермеры заранее громко и публично паникуют от перспективы непомерных поборов. Селекционеры скромно напоминают, что сегодня от уплаты роялти по основным самоопыляемым культурам освобождено более 80% хозяйствующих субъектов. И вообще, механизм корявый, в светлое инновационное будущее на нем не уехать. Придется договариваться.
ГРОМКОЕ ДЕЛО РИДЛИ
Несколько лет назад Федеральный суд Австралии обязал фермера из Нового Южного Уэльса выплатить 290 тыс. австралийских долларов (примерно 17 млн руб.) за то, что земледелец всего лишь выращивал чернику сорта «Ридли». Просто продавал он ароматные ягоды без разрешения патентообладателя.
Это событие создало прецедент на Зеленом континенте и стало возможным сразу после того, как в стране внесли ряд поправок в закон об интеллектуальной собственности. Долгожданные изменения дали возможность селекционерам взыскивать через суд компенсацию за незаконное использование результатов их интеллектуального труда.
В современной России «дело Ридли» не может случиться в принципе. Защита авторского права селекционера у нас в стране регулируется двумя крохотными, практически рекомендательными статьями Гражданского кодекса и, по сути, существует в рамках негласного принципа – не запрещено, значит разрешено.
УХОДЯЩАЯ НАТУРА
Лицензионные вознаграждения и авторские сборы, к которым, в том числе относится и роялти, щедро оплачивают интеллектуальный труд во многих областях. И если, к примеру, в кинематографе, компьютерных играх и программном обеспечение взаимоотношения между создателями и пользователями урегулированы, то в области, где предметом авторского права является живой организм с заданными параметрами, полученными в результате многолетнего отбора, который к тому же можно самостоятельно еще и размножить, появляется большое поле возможностей для избегания любых финансовых обязательств перед его создателями. Наиболее остро эта проблема стоит у авторов селекционных достижений самоопыляемых культур. Тут изобретателям новых сортов приходится конкурировать не только друг с другом, но и с сельхозтоваропроизводителями, размножающими эти сорта для личного пользования или продажи под видом товарной продукции.
К чему это приводит – видно из сухих цифр статистики. Так, несколько лет назад Высшая школа экономики опубликовала исследование, в котором сравнивались сборы роялти по пшенице в России (0,1 млрд рублей), Франции (3,5 млрд рублей*) и Австралии (3,9 млрд рублей*). Авторы аналитического материала подчеркивали, что российская селекционная наука получает лицензионных выплат только по этой культуре как минимум в 35-40 раз меньше. А значит и реинвестирует в новые сорта в таких же пропорциях.
Впрочем, о том, как платить (или не платить) российским селекционерам за их изобретения, участники отраслевого сообщества спорят уже не первое десятилетие. И, что греха таить, могут себе это позволить. Ведь все эти годы, пока нет механизма, позволяющего науке самостоятельно финансировать свои разработки, развитие российской селекции все равно оплачивается, но только в основном, из государственного бюджета.
А в госинститутах, как известно, все по госправилам. И даже если селекционеры-бюджетники вдруг становятся (в основном благодаря личной пожизненной приверженности делу) авторами сортов-миллионников, состоятельными людьми не бывают априори. Молодые ученные на мэтров селекции смотрят с восхищением, однако лучшей доли и сытой жизни идут искать в другом месте.
Сегодня, когда в селекцию активно приходят частные капиталы и кадры «решают все», вопрос о возврате инвестиций перестает быть риторическим.
ЭФИМИЗМ «ФЕРМЕРСКАЯ ЛЬГОТА»
Очередной виток споров вокруг роялти возник после того, как один из союзов (селекционеров) предложил, а другой союз (фермеров) не понял, как рассчитывать гипотетические лицензионные выплаты. Разбег торга случился небывалый – от 100 до 1000 рублей с гектара. Деньги (роялти) авторам тех произведений, которые на российских полях сегодня творят историю рекордных урожаев, фермеры платить оказались не готовы, резонно ссылаясь на прописанную в Гражданском кодексе РФ так называемую «фермерскую льготу».
Впрочем, наиболее прагматичные участники рынка и до дискуссии выражали уверенность, что все эти «тарифы на гектар» так и останутся разговорами «в пользу бедных». В текущей российской реальности существует несколько фундаментальных причин, из-за которых эти дискуссии не перейдут в практическую плоскость, «фермерская льгота» - одна из них.
И дьявол тут, как обычно, кроется в деталях. Дело в том, что одна из тех двух статей ГК РФ, которые хоть как-то регламентируют авторское право в сфере селекционных достижений, посвящена описанию случаев, на которые это самое право не распространяется. Последняя редакция ст. 1422 ГК РФ, принятая 10.01.2021, освобождает от лицензионных обязательств не только весь малый, но и средний бизнес. То есть предприятия с выручкой до 2 млрд. (чаще всего именно из таких и состоят агрохолдинги) за пользование селекционными достижениями так же не платят, причем на вполне законных основаниях.
РАССЧЕТЫ ПО СОВЕСТИ
Сказать, что российские селекционные центры вообще не собирают лицензионные сборы, было бы лукавством. В договорах при реализации элиты, как правило, прописывают объемы роялти: за первую репродукцию – 7-10%, за вторую - 3-8% от цены реализованных семян. Но, только данные, от которых эти проценты считаются – остаются на совести покупателя семян. Единственный гарант в этих товарно-денежных взаимоотношениях - порядочность последнего.
Впрочем, мировая практика базируется на более тривиальных регуляторных принципах. К примеру, в той же Австралии селекционеры возвращают инвестиции в науку по системе EPR (End Point Royalties) – фиксированная плата с каждой проданной тонны продукции. Это механизм разделения рисков, при котором растениевод платит роялти на основе результатов производства. Проще говоря – если сорт дал невысокий урожай или в силу своей слабой пластичности показал отрицательную эффективность – сельхозтоваропроизводитель от уплаты авторских отчислений освобождается автоматически.
О разумной плате за пользование достижениями селекционной науки на Первом всероссийском фермерском форуме говорил и Министр сельского хозяйства Российской Федерации Дмитрий Патрушев. Результаты труда наших селекционеров обязательно должны быть возмездными, подчеркнул глава аграрного ведомства, иначе мы так и будем зависеть от иностранной генетики. Механизм взаимодействия между авторами селекционных достижений и конечными пользователями сортовых ресурсов будет определен в ближайшее время.
Автор — Ольга Лесных,
эксперт в области сортоиспытаний,
экс-руководитель ФГБУ «Госсорткомиссия».
*по курсу на момент исследования
ГРОМКОЕ ДЕЛО РИДЛИ
Несколько лет назад Федеральный суд Австралии обязал фермера из Нового Южного Уэльса выплатить 290 тыс. австралийских долларов (примерно 17 млн руб.) за то, что земледелец всего лишь выращивал чернику сорта «Ридли». Просто продавал он ароматные ягоды без разрешения патентообладателя.
Это событие создало прецедент на Зеленом континенте и стало возможным сразу после того, как в стране внесли ряд поправок в закон об интеллектуальной собственности. Долгожданные изменения дали возможность селекционерам взыскивать через суд компенсацию за незаконное использование результатов их интеллектуального труда.
В современной России «дело Ридли» не может случиться в принципе. Защита авторского права селекционера у нас в стране регулируется двумя крохотными, практически рекомендательными статьями Гражданского кодекса и, по сути, существует в рамках негласного принципа – не запрещено, значит разрешено.
УХОДЯЩАЯ НАТУРА
Лицензионные вознаграждения и авторские сборы, к которым, в том числе относится и роялти, щедро оплачивают интеллектуальный труд во многих областях. И если, к примеру, в кинематографе, компьютерных играх и программном обеспечение взаимоотношения между создателями и пользователями урегулированы, то в области, где предметом авторского права является живой организм с заданными параметрами, полученными в результате многолетнего отбора, который к тому же можно самостоятельно еще и размножить, появляется большое поле возможностей для избегания любых финансовых обязательств перед его создателями. Наиболее остро эта проблема стоит у авторов селекционных достижений самоопыляемых культур. Тут изобретателям новых сортов приходится конкурировать не только друг с другом, но и с сельхозтоваропроизводителями, размножающими эти сорта для личного пользования или продажи под видом товарной продукции.
К чему это приводит – видно из сухих цифр статистики. Так, несколько лет назад Высшая школа экономики опубликовала исследование, в котором сравнивались сборы роялти по пшенице в России (0,1 млрд рублей), Франции (3,5 млрд рублей*) и Австралии (3,9 млрд рублей*). Авторы аналитического материала подчеркивали, что российская селекционная наука получает лицензионных выплат только по этой культуре как минимум в 35-40 раз меньше. А значит и реинвестирует в новые сорта в таких же пропорциях.
Впрочем, о том, как платить (или не платить) российским селекционерам за их изобретения, участники отраслевого сообщества спорят уже не первое десятилетие. И, что греха таить, могут себе это позволить. Ведь все эти годы, пока нет механизма, позволяющего науке самостоятельно финансировать свои разработки, развитие российской селекции все равно оплачивается, но только в основном, из государственного бюджета.
А в госинститутах, как известно, все по госправилам. И даже если селекционеры-бюджетники вдруг становятся (в основном благодаря личной пожизненной приверженности делу) авторами сортов-миллионников, состоятельными людьми не бывают априори. Молодые ученные на мэтров селекции смотрят с восхищением, однако лучшей доли и сытой жизни идут искать в другом месте.
Сегодня, когда в селекцию активно приходят частные капиталы и кадры «решают все», вопрос о возврате инвестиций перестает быть риторическим.
ЭФИМИЗМ «ФЕРМЕРСКАЯ ЛЬГОТА»
Очередной виток споров вокруг роялти возник после того, как один из союзов (селекционеров) предложил, а другой союз (фермеров) не понял, как рассчитывать гипотетические лицензионные выплаты. Разбег торга случился небывалый – от 100 до 1000 рублей с гектара. Деньги (роялти) авторам тех произведений, которые на российских полях сегодня творят историю рекордных урожаев, фермеры платить оказались не готовы, резонно ссылаясь на прописанную в Гражданском кодексе РФ так называемую «фермерскую льготу».
Впрочем, наиболее прагматичные участники рынка и до дискуссии выражали уверенность, что все эти «тарифы на гектар» так и останутся разговорами «в пользу бедных». В текущей российской реальности существует несколько фундаментальных причин, из-за которых эти дискуссии не перейдут в практическую плоскость, «фермерская льгота» - одна из них.
И дьявол тут, как обычно, кроется в деталях. Дело в том, что одна из тех двух статей ГК РФ, которые хоть как-то регламентируют авторское право в сфере селекционных достижений, посвящена описанию случаев, на которые это самое право не распространяется. Последняя редакция ст. 1422 ГК РФ, принятая 10.01.2021, освобождает от лицензионных обязательств не только весь малый, но и средний бизнес. То есть предприятия с выручкой до 2 млрд. (чаще всего именно из таких и состоят агрохолдинги) за пользование селекционными достижениями так же не платят, причем на вполне законных основаниях.
РАССЧЕТЫ ПО СОВЕСТИ
Сказать, что российские селекционные центры вообще не собирают лицензионные сборы, было бы лукавством. В договорах при реализации элиты, как правило, прописывают объемы роялти: за первую репродукцию – 7-10%, за вторую - 3-8% от цены реализованных семян. Но, только данные, от которых эти проценты считаются – остаются на совести покупателя семян. Единственный гарант в этих товарно-денежных взаимоотношениях - порядочность последнего.
Впрочем, мировая практика базируется на более тривиальных регуляторных принципах. К примеру, в той же Австралии селекционеры возвращают инвестиции в науку по системе EPR (End Point Royalties) – фиксированная плата с каждой проданной тонны продукции. Это механизм разделения рисков, при котором растениевод платит роялти на основе результатов производства. Проще говоря – если сорт дал невысокий урожай или в силу своей слабой пластичности показал отрицательную эффективность – сельхозтоваропроизводитель от уплаты авторских отчислений освобождается автоматически.
О разумной плате за пользование достижениями селекционной науки на Первом всероссийском фермерском форуме говорил и Министр сельского хозяйства Российской Федерации Дмитрий Патрушев. Результаты труда наших селекционеров обязательно должны быть возмездными, подчеркнул глава аграрного ведомства, иначе мы так и будем зависеть от иностранной генетики. Механизм взаимодействия между авторами селекционных достижений и конечными пользователями сортовых ресурсов будет определен в ближайшее время.
Автор — Ольга Лесных,
эксперт в области сортоиспытаний,
экс-руководитель ФГБУ «Госсорткомиссия».
*по курсу на момент исследования
Источник: Селекция, семеноводство и генетика
